Имеет ли смысл наш заранее намеченный «круглый стол», если установочные материалы к учебнику уже представлены президенту РФ? Нельзя при этом не заметить, что по нормам политической этики это не «царское дело».
Тем не менее, несколько соображений надо высказать.
В советской средней школе единственный учебник по Отечественной истории, «стабильный», появился по указанию Сталина, данному в 1934 г., когда было возобновлено преподавание, как он называл это, гражданской истории (не потому ли он употреблял слово «гражданской», что в духовных учебных заведениях так назывался, в отличие от церковной истории, курс истории одной или нескольких стран?). 23 марта 1934 года на заседании Политбюро с участием историков Сталин заявил: «Параллельных книг не нужно, параллельные книги могут быть в высшей школе, а в средней и в начальной должна быть одна».
Этому предшествовало произведенное им тут же переименование курса, носившего название «История народов СССР» в «История СССР», обоснованная им следующим образом: «… русский народ в прошлом собирал другие народы, к такому же собирательству он приступил и сейчас» (Дневник историка С.А. Пионтковского/ Отв. ред. и вступ. статья А.Л. Литвина. Казань, 2009. С.508., 507). Впрочем летом того же года в «Замечаниях на проспект учебника», сделанных вместе со Ждановым и Кировым, Сталин обратил особое внимание на разработку истории вошедших в состав СССР народов. Не исключено и его стремление приучить самого себя и окружающих к безапелляционности собственных суждений — указаний. Так, на заседании 23 марта он осудил попытки свести все изложение истории к выработанной по его указанию в Ленинградской академии истории материальной культуры теории формаций. А в личной беседе с Кировым и Ждановым за обедом с участием Ю.А. Жданова цинично сострил «о некоторых догматиках», насчитавших всего три формации: «матриархат, патриархат, секретариат». Судьба творцов теории формаций оказалась трагической.
Вышедший в середине 1930-х гг. учебник по истории СССР для младших классов А.В. Шестакова оказался единственным школьным надолго. Вопреки сталинским словам не было и вузовских. Нельзя, однако, не отметить начатого в 1930–х гг. издания собрания сочинений В.О. Ключевского.
Изданный в 1938 г. «Краткий курс истории ВКП (б)», утвержденный, как было заявлено, комиссией ЦК, и лишь со временем приписанный авторству Сталина, проложил путь к стандартизации оценок и содержания всей истории ческой литературы.
А применительно к учебной литературе для университетов и пединститутов сталинское указание воплотилось в жизнь несколько причудливым образом. По различным периодам истории СССР и всеобщей истории существовали т.н. стабильные учебники, написанные авторскими коллективами из признанных историков тех лет. Но система партийного образования (наряду с всесоюзной партийной школой существовали областные и республиканские) обладала особыми правами, в том числе и в издании учебной литературы. Лекции ВПШ по различным темам выходили в свет массовыми тиражами, по-видимому, минуя цензуру. Они не поступали, однако, в книготорговую сеть. Купить их можно было в любом числе экземпляров только в проходной ВПШ на Миусской площади (ныне РГГУ). Этот «глоток свободы» имел и житейскую причину: издательством ВПШ заведовала жена Жданова. Со временем, кроме брошюр, стали издавать лекционные курсы, Так, вузовского учебника по новейшей истории не существовало и его роль играл фундаментальный том Л.И. Зубока , известный как курс, прочитанный им в ВПШ.
Таков был тернистый путь воплощения сталинской идеи о едином школьном учебнике истории. Его не надо повторять.
А об учебнике К.В. Базилевича, С.В. Бахрушина, А.М. Панкратовой и А.В. Фохт у меня сложилось благоприятное впечатление. Нельзя ли изучить его происхождение и судьбу?
28 октября 2013 г. чл.-корр. РАН Р.Ш.Ганелин
